Рыбацкие рассказы
Спиннинг, или хроника критических дней. 26-27 августа 2000 г.
Фима
Четверг, вечер. Блинная «У Наташи». Влад-Донбасс утверждает, что щука берет на Ново-Ладожском канале. Мегре соглашается. Тут же формируется второй экипаж – sam и Фима.
Пятница, вечер. Донбасс и Мегре решают ехать в район Назии в субботу ранним утром.
Пятница, ночь. sam и Фима решают выехать туда же в ночь с субботы на воскресенье, договариваются с Мегре.
Суббота 5.00. Комендантский. Мегре бодро загружает машину. Байдарка, вещи, снасти. Душа на взлете.
Суббота 6.00. Петроградская сторона. Мегре заезжает за Родственником. Убеждает его оставить в холодильнике запеченную курицу и бутерброды, поскольку настоящая рыбалка, на которую Родственника вывозят, не может быть без ухи.
Суббота 7.00. Ломоносовская. Мегре и Родственник заезжают за Донбассом. Донбасс лежит пластом (поэтично, черт возьми!). Сердце. Настроение – каменный уголь. В душе – каменный век. Эх, взять бы дубину да помахать вволю!
Суббота 8.00 Ново-Ладожского канал. Мегре и Родственник выгружают вещи на живописной поляне. Где же спиннинги? – спрашивает себя Мегре, пыхтя трубкой. А удочка, подсак, катушки, блесны? Комиссар прокручивает в голове весь свой путь, начиная с утреннего подъема. Перед глазами встает кирпичная стена у родного подъезда и приставленные к ней спиннинги со всем рыбацким скарбом.
Суббота 8.10. Только Родственник его и видел.
Суббота 9.00. Ломоносовская. Донбасс, лежа в постели, смотрит в окошко на чудный августовский денек и рыдает в голос на всю квартиру. Домашние суетятся, запускают в таз механических рыбок, суют ему в руки бортовые удочки с червячками.
Суббота 9.30. Комендантский. Мегре влетает в родной двор, лихо заворачивает к кирпичной стене у родного подъезда, выскакивает из машины, и тихо оседает на землю. Это конец. Все потеряно.
Суббота 10.00. Ломоносов. sam, довольный жизнью, в городской квартире пьет холодное пиво в теплой ванне.
Суббота 10.30. Ново-Ладожский канал. Одинокий Родственник, вроде бы не рыбак, но захваченный водоворотом, имя которому рыбалка, корпит над полусобранной байдаркой в ожидании Мегре и, соответственно, вечернего клева. Один на всю Ленинградскую область.
Суббота 11.00. Заходское. Фима с женой высаживаются из электрички. Мария с корзинкой, думает, что по грибы. В рюкзаке Фимы – ведро, катушка, блесны-гномы, в руках – спиннинг. По нахоженной тропе заходят в солнечный бор.
Суббота 11.30. Санкт-Петербург. Мегре в рыболовном магазине, возможности ограничены, выбор пал на удочку.
Суббота 12.00. «Видишь ли, Маша! Пятнадцать лет катаюсь я в Заходское, из них три года с тобой, а пять лет – с заветной мыслью посетить со спиннингом одно лесное озерко, на которое я случайно набрел те самые пятнадцать лет назад и которое с тех пор не дает мне покоя. Находится оно в глухой чащобе где-то в трех километрах отсюда, дорог к нему нет, да и на карте его нет. Но есть шанс поймать там бабушку-щуку, ибо полагаю, что озеро это девственно» — так начал свою песню Фима и потихоньку увлек Марию с народной тропы в светлом боровом лесу на неприметную тропку, ведущую в бабкин-ешкин лес.
Суббота 12.30. Ново-Ладожский канал. К Мегре и Родственнику подошел Человек и предложил взять на пробу из его рыболовецкого ящика все, что приглянется, в любом количестве, в том числе воблеры rapala и вертушки mepps и всякий другой скарб. Кроме того, Человеком было выдвинуто условие принять в дар те блесны, на которые будет поймана рыба. Этим же Человеком был любезно предоставлен в пользование дорогой спиннинг. Добрую грусть и участие, должно быть, навеяло лицо Мегре. «Однако, Человек!» – подумал Родственник.
Суббота 13.00. Заходское – полигон — Кирилловское. Бабкин-ешкин лес. Фима правой рукой крепко вцепился в дерево, левая нога полностью ушла в трясину, по самые хохотушки. Марии не до смеха, страшно. Тридцатиметровые ели, оттенившие лапником солнце, и непролазные сухие елки. Тропинок нет. Тишь да мша. Поваленные стволы осин. Вездесущие ручейки. Кулики жируют, выпархивают из-под самых ног, жутко стрекоча крыльями. Людей не слышно. Озерко должно быть где-то рядом.
Суббота 13.30. Ново-Ладожский канал. А удастся ли нам что-нибудь выиграть из предложенных Человеком блесен? — подумали Мегре и Родственник, усердно хлеща блеснами раскалившийся воздух и мутную воду.
Суббота 14.00. Ломоносовская. Донбасс, рыдая, жарит жирнючих окуней, когда-то наловленных им и Ильюхой на Финском заливе. Домашние пытаются угодить, подсовывают шкалик.
cуббота 14.30. Заходское – полигон — Кирилловское. Бабкин-ешкин лес. Фима левой рукой крепко вцепился в осину, теперь уже правая нога полностью ушла в трясину, по самые хохотушки. Марии не до смеха. Побыстрее бы выбраться из этого чертова леса!
Суббота 15.00. Ломоносов. sam, довольный жизнью, в городской квартире пьет холодное пиво, качает ногой и смотрит воровскую фильму.
Суббота 16.00. Ново-Ладожский канал. Мегре взял окуня!!! 30 граммов. На блесну Родственника. А жаль!
Суббота 17.00. Заходское. Фима и Мария, бездыханные, лежат на высокой поляне светлого борового леса. Спиннинг валяется рядом. Повсюду раздаются родные слуху человеческие голоса «Вася! Света! Петя! Ау!» Где-то в глуши бабкиного-ешкиного леса стоит незыблемая гладь на поверхности нетронутого лесного озерка. Вековая бабушка-щука скрипит зубами, со дна таращит свои дремучие глаза на солнце, ожидая свиста хлыстика, рассекающего воздух, и падения долгожданного гнома с разверзшейся поверхности воды на илистое дно. «Эх, Фима, Фима! Ясный сокол! Сколько мне еще мучиться?»
Суббота 18.00. Ломоносов. sam, довольный жизнью, в гараже пьет безалкогольное пиво, но недоволен своим лодочным мотором. Однако придется резинить на веслах. Не беда, прорвемся! Любовно поглаживает свою японскую мулю на колесах.
Суббота 19.00. Ново-Ладожский канал. Довольно! – сказали Мегре и Родственник. Уха из трех окушков – чем не еда? Руки как плети. В душе – гиря. Ново-Ладожские катера, моторки, катерочки, баркасы, баржи продолжают мелькать в глазах с частотой назойливо-пикирующих комаров.
Суббота 19.30. Шувалово. Фима в городской квартире опрокидывает стопку шила. Наконец-то сброшены мокрые вещи. Хохотушки скукожились. Садится рядом с Марией чистить грибы, одни лесные шампиньоны и болотные моховики.
Суббота 20.00. Ново-Ладожский канал. Юшка из трех окуней бурлит, навар крепчает. Мегре и Родственник, голодные, жадно смотрят в котел.
Суббота 20.30. Шувалово. Фима в городской квартире опрокидывает вторую стопку шила. И когда они кончатся, эти дары природы? Звонит samу. «Все o, key!» – говорит sam, довольный жизнью. Фима звонит Мегре на трубку: «Как дела?». «Привези водки» – сказал Мегре не своим голосом. Больше ни о чем Мегре не сказал.
Суббота 21.00. Ломоносовская. Донбасс, рыдая, разговаривает с Ильюхой по телефону. Тот предлагает прокатиться на южный берег Финского залива. Донбасс хватается за второе сердце.
Суббота. 21.30. Шувалово. Фима разводит литр шила. На скорую руку дожаривает лесные шампиньоны в сметане. Впрочем, думает Фима, Мегре с Донбассом замутили знатную уху.
Суббота 22.00. Ломоносов. sam заводит свою мулю с пол оборота. Дорогуша ты моя японская!
Суббота 22.30. Ново-Ладожский канал. Мегре сокрушается: «А что скажет жена?». Зачерпывая юшку, вспоминает Донбасса.
Суббота 23.00. Озерки. Фима едет в метро, дремлет, беспокойно бормочет что-то несуразное, наверно, оправдывается перед бабушкой-щукой. Чувствует на себе пристальный взгляд, открывает глаза. На него смотрят не щучьи, но не менее чудные глаза таинственной незнакомки. Легкая тень, спорхнувшая со страниц томика «А. Блок. Избранное».
Суббота 23.05. Удельная. Фима едва сдерживает улыбку полузакрытых глаз, готовую сорваться на этот благоуханный и неведомый ему цветок. Незнакомка, сидящая напротив, прыскает прелестным смехом, то и дело косится на Фиму, кокетливым носочком башмачка чертит линию на полу.
Суббота 23.10. Ново-Ладожский канал. Мегре и Родственник заканчивают обсасывать косточки вываренного окушка. «Хороша!» – кряхтит Мегре. «Хороша!» – крякает Родственник.
Суббота 23.13. Черная речка. Фима не в силах отвести взгляд, незнакомка чертовски привлекательна. Ангел. И чего она все время смотрит и улыбается?
Суббота 23.16. Шувалово. Мария берется за вязание, с грустью думает: «Опять уехал на свою рыбалку».
Суббота 23.18. sam несется к Ломоносовской на всех парах. Муля просто ручная.
Суббота 23.20. Невский проспект. Незнакомка выпархивает. Фима вдруг очнулся – пересадка на другую линию! Хватает рюкзак, выскакивает из вагона.
Суббота 23.22. Ново-Ладожский канал. Мегре с камнем в душе смотрит на темную воду, в глазах стоит абсолютно голая кирпичная стена у родного подъезда. Человек, любовно пересчитав и сложив все свои блесны в коробочку, говорит с того конца поляны: «Приходите завтра, но раньше шести не будите».
Суббота 23.23. Где же она?! – Фима бежит по подземному переходу метро. Как сквозь землю провалилась! Сказала, что зовут Оля, а дальше-то что?
Суббота 23.24. Гостиный Двор. Фима поддерживает рукой мраморную стену подземного перехода и вместе с рюкзаком, давящим на плечи, тихо оседает на пол. А спиннинг-то мой, где? Незнакомка упорхнула. Вагон укатил.
Суббота 23.25. Ново-Ладожский канал. Мегре, задрав бородку, смотрит в темное звездное небо. Нечто туманно-светлое и прекрасно-далекое наполняет душу. Жизнь продолжается!
Суббота 23.45. Ломоносовская. Фима выходит из метро, понуро опустив голову. sam, довольный жизнью, пьет безалкогольное пиво. «Ну что? Поехали? Покажешь проводку с гномом?» — живо интересуется sam. Страшная исповедь Фимы.
Воскресенье 00.45. Назия. Ново-Ладожский канал. Поляна. sam и Фима ориентируются по сигнальным огням белой девятки Мегре. А где же Донбасс? Родственник протягивает руку: «Степан».
Воскресенье 1.00. Фима разливает шило. Степан и Мегре наворачивают жареные лесные шампиньоны и еще теплую вареную картошку. Перед глазами Фимы стоит голая кирпичная стена у родного подъезда Мегре. Перед глазами Мегре стоит прелестная незнакомка и зазывает в объятья, игриво протягивая Фимин спиннинг. На угольной глади воды маячит призрак Донбасса.
Воскресенье. 2.00. Холодно. Осень. Фима кутается в одеяло. То мудрые глаза бабушки-щуки, то проникновенно-печальный взгляд жены, то брызги игристого смеха юной кокетки не дают уснуть. Мегре упирается в стенку. Степан спит. sam надувает лодку и оснащает с-п-и-н-н-и-н-г.
Воскресенье. 6.00. Человек трет глаза, смотрит спросонок и ничего не понимает. Наведя зрение на фокус, видит четырех здоровых мужиков, стоящих перед его машиной. Мужики хотят спиннингов и блесен. Человек, вдохнув холодного воздуха и наконец-то проснувшись, любезно говорит: «Поройтесь вон в том ящике». Ну вот, все при спиннингах. Пора.
Воскресенье. 6.10 – 15.30. Здесь должен быть отчет о рыбалке. Например, новости с водоемов в Дубно, Березовом или с Невы в районе гостиница «Москва».
Воскресенье. 16.00. Фима переминает в руках пакет. Заигравшийся шнурок и несколько полосатеньких ротозеев. Царство им кошачье. «Интересно, какой тут samовский?». Степан, собирая вещи, пытается думать о рыбалке – не получается. sam просушивает лодку. По каналу снуют моторки, моторки, моторки… Мегре жарит щучку. Пятьсот граммов. Но насколько, свежая, вкусна!
Воскресенье. 18.00. sam и Фима пожимают руки экипажу байдарки. «И что думаешь?» – спрашивает Мегре. Интересно, что ответил бы Фима?
Воскресенье. 18.30. sam, довольный жизнью, подлетает к Синявино. Ручная муля из послушной гейши превращается в неистового самурая. Что-то екнуло. Как сердце. sam тормозит, открывает капот: «Все, приехали».
Воскресенье 19.30. Синявино. На капоте бутылка с шилом, наполовину опорожненная, и бутылка персикового лимонада, купленная в Назии. sam копается в муле. Фима рассматривает лица проезжающих мимо автомобилистов. Моторки, моторки, моторки… Бар на капоте не срабатывает. «sam, выкинь свой спиннинг» — говорит Фима, опрокидывая бутылку. sam: «Я сломал бы его на двести частей, но она все равно не поедет». Фима: «Лучше бы ты его сломал». sam: «Лучше бы я не поехал».
Воскресенье. 20.30. Мегре наяривает по Мурманской трассе. Видит, стоит мужик на обочине у белоснежной японской мули с бутылками на капоте и почему-то напоминает Фиму. Золотая серьга в ухе второго мужика, наклонившегося к капоту, отражая багряные лучи аномального вечернего солнца, пускает на автостраду слепящих зайчиков. Мегре давит по тормозам.
Слава богу воскресенье. 21.30. Ломоносовская. Мегре отстегивает трос от мертвой мули. sam, торопясь, пытается все пересказать приехавшему за ним брату. Донбасс, шаркая домашними тапками, с жаром рассказывает о щуках, выловленных им и alexом на Ново-Ладожском канале. «Напиши отчет» – говорит Мегре. Фима пожимает плечами: «Писать не о чем», набрасывает на плечи рюкзак. Степан, прощаясь, протягивает руку из машины: «Не забудь свой спиннинг».
Фима
август 2000 г.